Евгения Гинзбург "Крутой маршрут"

 

У книги Евгении Гинзбург «Крутой маршрут» такая же непростая судьба, как и у самой писательницы. Несмотря на «оттепель» 60-х, которая стала удивительным временем свободы после сталинского режима, произведение Евгении Гинзбург отказывались печатать все издательства. Редактор журнала «Юность» Борис Полевой с возмущением сказал писательнице: «Неужели вы всерьез надеялись, что мы это напечатаем?» И вдруг книгу напечатали в Италии, потом и в Париже, и в Лондоне, и в Мюнхене, и в Нью-Йорке, и в Стокгольме и во многих других городах.

«Книга вступила в новую фазу своего бытия: из догутенберговской, самиздатовской, родной отечественной контрабанды она превратилась в нарядное детище разноязычных издательств, перекочевала в мир роскошной глянцевой бумаги, золотых обрезов, ярких суперобложек. Полное отчуждение произведения от его автора! Книга стала чем-то вроде взрослой дочери, безоглядно пустившейся «по заграницам», начисто забыв о брошенной на родине старушке матери», - писала Евгения Соломоновна.

Вот такая удивительная история этой книги. В СССР это произведение было напечатано уже после смерти автора – в 1989 году в Риге. В этом же году театр «Современник» поставил пьесу «Крутой маршрут» на основе книги Евгении Гинзбург.

Роман как будто повторил «Крутой маршрут» самой героини.

Знала ли Евгения задолго до событий 30-х годов, какие страшные испытания готовит ей судьба?

 Все началось 1 декабря 1934 года. На тот момент ей было 30 лет, она - жена председателя Казанского горисполкома Павла Аксенова и счастливая мать двух сыновей, доцент Казанского пединститута и сотрудник газеты «Красная Татария». У нее обеспеченная, по тем меркам, жизнь, есть даже няня, которая присматривает за детьми.

Ночной звонок 1 декабря стал предвестником грядущих репрессий. Ее срочно вызвали в обком, где на собрании она узнала страшную весть об убийстве Кирова. Всем членам обкома дали задание выступить на предприятиях перед рабочими с краткими сообщениями.

А потом газеты стали публиковать обвинительные заключения по делу об убийстве Кирова. Начались аресты. Свой арест в феврале 1937 году Евгения Гинзбург встретила с облегчением, потому что устала бояться. Ее обвинили в том, что она являлась «участницей контрреволюционной троцкистской группы». С этого момента и начинается ее «крутой маршрут» на долгие 18 лет.

Ей пришлось пройти и через тюрьму, до того переполненную, что негде было спать, нечем было дышать, и через ужасы карцера, в который помещали просто так, для профилактики, придумывая несуществующие проступки. Там она обморозила себе ноги.

Испытала она на себе и «конвейер». Это допрос на протяжении семи суток, без сна и еды, менялись лишь следователи.

После всех мучений и издевательств, приговор  «каторга» ей показался спасением. Она даже радовалась этому приговору, предвкушая, что, наконец, вырвется на свежий воздух из тюремных застенков. Но как же она ошибалась! Ее ждали не менее страшные испытания.

После публикации этого романа некоторые писатели (например, Шаламов) обвинили Гинзбург в том, что она больше приписывала себе мучений, чем было на самом деле. Вот поработала бы на лесоповале или известняке, тогда другое дело!

Действительно, судьба была к ней во многом благосклонна. Благодаря помощи друзей ей приходилось работать на довольно легких для тех мест работах: в яслях, птичнике, гостинице, больнице и т.д. Это и стало ее спасением. Кто знает, прочитали бы мы ее роман, если бы ее жизнь сложилась по-другому. Получается, что ее вина в том, что она после лагерей осталась жива?

Причем она не только выжила, но и встретила во время ссылки свое счастье - каторжанина доктора Антона Вальтера. С какой любовью она пишет о нем: умный, интеллигентный, порядочный, с чувством юмора и т.д.

И не только доктор Вальтер в дальнейшем скрасил ее жизнь, но и приемная дочь Тоня, и сын Василий (в будущем известный писатель Василий Аксенов).

Чтобы нелицеприятного не говорили об этой книге, но роман написан очень талантливо, красивым, понятным языком, заставляет задуматься о многих вещах.

 Евгения Гинзбург учит нас жить вопреки всему, всем смертям назло. И не только жить, но и любить!